Сорокина Алина

ЯЗЫКИ

     В школе № 15 в 4 «А» классе был такой случай. Мила Капустина  на перемене хвасталась, что она была в Англии. В доказательство она распахнула школьный пиджак и показала всем майку с нарисованным «Биг Беном» и надписью «Лондон».

   - Я там была и знаю английский получше вас! -  хвасталась Мила.

     Соня Петрова растолкала крепкими кулачками собравшихся вокруг Милы слушателей и заявила ей:

   - Ну и что?! Подумаешь, английский! Английский все в нашем классе знают. Вот я знаю французский!

   - Ну, скажи что-нибудь! – не поверила Милка.

   - Же парле франсе! – пробасила Соня. Хотя у нее вчера передний зуб выпал и она вместо «р» говорила «й», а вместо «ж»-«ш».

     Тут не выдержал Ваня Бубнов и заявил, встряхнув своей стриженой и круглой, как мяч, головой:

   - А я китайский учу. И притом меня все хвалят. Но я же не хвастаю как вы, вороны бесхвостые!  

   Люба Горностаева, худая высокая девчушка, к тому же самая старшая в классе (ей уже было 10 с половиной лет), улыбнулась и пропищала:

   - Ха-ха-ха! Вот посмотрела бы я, как ты бы преодолел немецкую грамматику! А я в ней – высший класс! – и она победно поправила свой жалкий, как сморщенный гриб, красный бантик в полосочку.

   - Тоже мне, немка!  - усмехнулся Миша Дубровский. – Не хвастай попусту, Горностаева. Я, например, знаю японский. Ведь никто из нашего класса не знает японские иероглифы, - и он с деловитым видом оглядел притихший класс, считая себя победителем.

     Но вскоре началось бог знает что! Все ребята стали одновременно выкрикивать слова на иностранных языках, которые только они знали. Валя Кошкина шипела как змея, уверяя всех, что это польский, Миша объявил себя горячим финским парнем и истошно орал:

   - Й-е-л-о-п-у-к-и!

     Мила Капустина, с которой началась эта история, всеми забытая, сидела на парте, лихорадочно думая, что бы ей сказать.

   - Замолчите все! – заламывая руки, взвизгнула она и даже подпрыгнула.

  - Буона сэра, Капуста! - насмешливо кинул ей Миша. Теперь он изображал из себя горячего не финского, а испанского парня. Но Капустина не сдавалась.

   - Я знаю! Я знаю…Замолчите вы! – старалась она перекричать всех. – Я знаю…древнеиндейский! – соврала она от отчаяния и залилась пунцовой краской.

   -  Ну, скажи что-нибудь! – крикнули ей.

   Она мгновенно нашлась, вскочила с ногами на парту, и, схватив учебник вместо индейского тамтама, завопила, приплясывая:

   - Тум-тала-тум, тала-тум-тум-тум!!!

     Ее выступление произвело эффект, кто-то даже поверил, что это и впрямь язык древних индейцев. Не поверила лишь учительница Виктория Алексеевна, которая зашла в это время в класс и застала Капустину, пляшущую на парте с учебником русского вместо барабана.  В повисшей тишине Мила не сразу заметила учительницу, а встретившись с ней взглядом, замерла в дурацкой позе, еще раз брякнув «тум-тум».

   - Тум-тум и не бум-бум, - передразнила ее учительница. – Слезь с парты и иди к доске. Учебник русского-то жив?

    Получила Мила Капустина в тот день тройку по русскому языку. Его-то как раз Мила выучить забыла.

Москва. 22.04.09